Смотрит на меня укоризненно и просит: «Говори». А что говорить-то? У барашка, которого нарисовал де Сент-Экзюпери, небось была клаустрофобия, он так её и носил в кармашке с собой. Остальные данные нам в задаче мизансцены и позы давно известны: Лис не грызёт Розу, Роза не колет Лиса, у Маленького принца есть время на них обоих, пустыне вообще всё похуй. Все счастливы.
Разумеется, это всё понарошку, ведь сейчас я просто Снусмумрик, который не умеет играть на губной гармошке, но которому по-прежнему не сидится на месте. Но даже сейчас и при норд-норд-весте, мой принц, по полету я способна отличить Розенкранца от Гильденстерна. Странно, я помню, как горел театр «Глобус», как будто это было вчера, а когда-то точно знала, что если досидеть на берегу Вилии до пяти утра, над сосновым лесом пролетит Барбра Стрейзанд, да и Бог с ней, не раз ещё свидимся.
Мой внутренний семиотик хочет интересную книжку, несколько мозголомных задач, логарифмическую линейку, чтобы поцеловали в ушко, пистолет под подушкой и фэйс-контроль на пороге своей души, чтобы самому спокойно сидеть в глуши моего маленького выдуманного мира и иногда вздремнуть на работе. А ещё я хочу грузовик, дробовик, флаг Конфедерации на капоте и вот так вот «йи-ха!» по пыльной дороге в ближайший город на танцульки.
А если анализировать, то процент отношений, которые появились в моей жизни в основном из-за любопытства, меня смущает, но, тем не менее, моё внутреннее «ня» захлёбывается умилением при виде меня.
Иногда начинает казаться, что друзья — это люди, которых можно трогать. Просто трогать. Дайте мне отражение, я хочу выйти, дайте мне солнце и дорогу. Стоило бы подсчитать, сколько в месяц уходит на сигареты, опоздания, собственный идиотизм, перевести в воздушных змеев и ужаснуться. Дайте мне отражение, чтобы улыбнуться, дайте мне солнце и дорогу, чтобы не засохнуть от скуки. Вчера задумалась над выражением «возьмите меня на поруки»: значит ли это «взять на ручки и погладить» или всё же по-прежнему «поручиться». Сегодня я не могу смотреть в окно, потому что боюсь тумана, я не могу спать, потому что боюсь того, что мне может присниться.