про псы и трусы и прочие чудесы

[dizay]

C тех пор как  Кенга! и Миротин завели скотч-терьера по кличке Бэрримор, жить вообще стало гораздо смешнее.

***
Например, многие знатоки считают своим священным долгом подойти к собаке и, глядя на Бэрримора томным взором, вслух поразмышлять:
— Терьера вижу. А где скотч? Повышева, скотч где?
Думают они при этом про виски или липкую ленту — неизвестно.

***
На «Славянке» я предлагала Алёне ввести собаку в состав апелляционного жюри турнира. Тогда можно было бы выстилать транспортную клетку текстами вместо газет.
— Уже представляю, — говорит она. — «Отклонено со счётом 3:0, потому что АЖ срать хотело на ваши апелляции».

***
Между прочим, Бэрримор и Суперпёс — это одно и то же лицо.

***
Суперпса из Витебска решили вывозить на машине. Машина, видимо посчитав себя недостойной подобной чести, сразу после погрузки Бэрримора с хозяйкой заводиться отказалась. Под капот смотрели — непонятно, перезагружали — бессмысленно, умоляли — бесполезно.
— Кенгуру, — говорю укоризненно. — Если бы мы жили в мультике, то вашей собаке сейчас положено выскочить из клетки и с криком «Я Суперпёс! Я вас спасу!», впрячься в машину и быстренько домчать нас до Минска.
— А может у него супертопливо закончилось? — спрашивает Паша Чернявский.
— А я вот не знаю, на чём работает Суперпёс, — говорю.
— На шпинате! — уверенно отвечает Паша. — Все супергерои работают на шпинате!

***
Правда, потом он добавил:
— Но ведь по правилам, мы должны отвернуться, чтобы никто не видел, откуда прилетел Суперпёс. Или зажмуриться.
Отворачивались и жмурились. Не помогло. Шпината, впрочем, у нас тоже не было.

***
Через некоторое время подъехала ещё одна машина со знаточьём, а ещё через полтора часа гуляющие под дождём витебские прохожие могли наблюдать как группа не самых глупых людей Беларуси, уставившись под капот, пытается зарядить аккумулятор силой мысли по методу Эрика Картмана. «Ня-ня-ня-ня! Ду-ду-ду-ду!»

***
Ещё через некоторое время приехал хороший человек Надёжный и привёз провода на «прикурить». Машинка радостно урчала, а мы танцевали под дождём. На оставшуюся в автомобиле корзину с Бэрримором как-то давно никто не обращал внимания.
— Подождите! — остановилась я. — А может быть... Может быть, это всё-таки Суперпёс? Мы про него забыли, а он незаметно выбрался из машины, переоделся и привёз нам провода?
Корзина согласно запрыгала по сиденью.
— Ну что ты палишься?! — кричу ему в машину. — Зачем?! Мы же в тебя уже почти поверили!

***
Сергей Пасиченко, хозяин машины, в последний раз осматривает её перед выездом.
— Так, — спрашивает. — Кто пальцем на стекле матерное слово написал?
— Это не матерное, — надулась Алёна. — Я написала «Машинка, заводись!».

***
Саша Курзинер, руководивший операцией нашего спасения, инструктирует:
— Значит так: климат не включать, обогрев не стекол не включать, магнитолу не желательно.
— Ничего, Серёжа, — мрачно заверяю я. — Мы тебе петь будем.
И пели, а вы думали, дурацкие песни дурными голосами. Дождь идёт, машина едет, в машине пять человек и собака, обдув не работает, климат не работает, музыка не работает, собака воняет, мы песни орём. И так четыре часа.
Даже думали давать объявления: «Организация свадеб и корпоративов. Некачественно и недолго». Потому что сабвуфер держал собаку, левая колонка иногда забывала слова, а правая вскоре охрипла и уснула. Вслед за ней вырубилась и вся остальная стереосистема.

***
После небольшой остановки на отдых Сергей с опаской смотрит на машину:
— Как думаете, заведётся?
— Сейчас, — говорит Алёна. — Пойду, допишу слово «пожалуйста».

***
На второй остановке, я кричала, показывая на бегавшую за забором светло-рыжую собаку:
— Бэрри! Бэрри, хочешь блондиночку?
Когда мы уезжали, собака обнюхивала оставленные Суперпсом на обочине газеты.
— Ну вот, — бухтела я. — Она небось обклеит ими будку и будет сладостно вдыхать по ночам запах настоящего мужчины. А через несколько лет к вам из белорусской глубинки начнут приходить письма: «У Бэрримора тут дети растут, гоните алименты». Как к рок-звёздам после гастролей.

***
Уже в Минске я вкрадчиво так спрашиваю:
— Кенгуру, а можно я вашу собаку буду называть Адик?
— Это ещё почему? — интересуется она.
— А вы догадайтесь, — говорю.
— Адольф?
— Ад?
— Адиколон?
— Адикватная собака?
— Не-е-ет, — говорю. — Вы вспомните, кто играл Бэрримора и научите собаку говорить «Овсянка, сэ-э-эр!».

***
Лучше всего ситуацию уже в минском метро описал Паша Чернявский.
— Нет, ну вы представляете?! — говорил он. — В вагоне едут три, три игрока элитарного клуба! А все смотрят на собаку!

@темы: о жизни, верхом на чумадане, о людях

Comments

[kalahary]

Зайчик, вы пишете просто потрясающие отчеты)

[dizay]

kalahary ми-ми-ми
Правда, за официальный отчёт о «Славянке» оно не сойдёт.